ПРИЛОЖЕНИЯ

Гу­ро и Ма­тю­шин на име­ю­щи­е­ся у них скром­ные сред­ства ос­но­ва­ли на сво­ей квар­ти­ре из­да­тель­ство под на­зва­ни­ем «Жу­равль».

Да­той его ос­но­ва­ния сле­ду­ет счи­тать 1909 год, так как Ма­тю­шин, пе­ре­чис­ляя из­да­ния «Жу­рав­ля», на­зы­вал и сбор­ник рас­ска­зов Гу­ро о го­ро­де «Шар­ман­ка», вы­шед­ший в Пе­тер­бур­ге в 1909 го­ду еще без на­зва­ния из­да­тель­ства. Но глав­ная де­я­тель­ность «Жу­рав­ля» раз­во­ра­чи­ва­лась на Пе­соч­ной.

Кни­ги, из­да­ва­е­мые фу­ту­ри­ста­ми, бы­ли не­обыч­ны: не­боль­шие по раз­ме­рам, ча­с­то не­бреж­но сбро­шю­ро­ван­ные, на прос­той и де­ше­вой бу­ма­ге, со «стран­ны­ми» ри­сун­ка­ми и не ме­нее стран­ны­ми сти­ха­ми и про­зой, они яв­ля­лись пол­ной про­ти­во­по­лож­но­стью кни­гам, из­да­вав­шим­ся сим­во­ли­ста­ми и мир­ис­кус­ни­ка­ми, изыс­кан­но оформ­лен­ным и от­пе­ча­тан­ным в луч­ших ти­по­гра­фи­ях го­ро­да. Фу­ту­ри­сты соз­да­ли но­вый тип из­да­ния — кни­гу, от­пе­ча­тан­ную ли­то­гра­фи­че­ским спо­со­бом, — «са­мо­пись­мо», как они его на­зы­ва­ли. Вы­со­ко це­ня «не­мой го­лос по­чер­ка», его об­раз­ную вы­ра­зи­тель­ность, Хлеб­ни­ков пи­сал: «По­черк пи­са­те­ля на­стра­и­ва­ет ду­шу чи­та­те­ля на од­но и то же чис­ло ко­ле­ба­ний». Фи­ло­нов, ил­лю­ст­ри­руя «Де­ре­вян­ных идо­лов» Хлеб­ни­ко­ва, ри­со­вал текст, пре­вра­щая бук­вы в ор­на­мент из цве­тов и зве­рей, а сло­во — в знак.

В ап­ре­ле 1910 го­да из­да­тель­ство «Жу­равль» вы­пус­ти­ло пер­вый сбор­ник по­э­тов-бу­дет­лян «Са­док Су­дей». Как вы­зов при­выч­ным эс­те­ти­че­ским нор­мам сбор­ник был от­пе­ча­тан на обо­ях трех ви­дов. На­зва­ние бы­ло пред­ло­же­но Хлеб­ни­ко­вым. Пор­т­ре­ты ше­с­ти участ­ни­ков — Хлеб­ни­ко­ва, Ка­мен­ско­го, Гу­ро, Ни­ко­лая и Да­ви­да Бур­лю­ков, Сер­гея Мя­со­е­до­ва — вы­пол­нил Вла­ди­мир Бур­люк. О том, ка­кое зна­че­ние при­да­ва­ли сбор­ни­ку са­ми ав­то­ры, сви­де­тель­ст­ву­ет Ма­тю­шин: «Эта книж­ка упа­ла, как бом­ба, в со­бра­нии «мис­ти­ков» у Вя­че­сла­ва Ива­но­ва. Бур­лю­ки про­ник­ли к ним очень бла­го­чес­ти­во, и Вя­че­слав Ива­нов их ра­душ­но при­нял. За­тем эти не­го­дяи, ухо­дя от не­го, на­со­ва­ли всем при­сут­ст­ву­ю­щим в паль­то и ши­не­ли в каж­дый кар­ман по «Сад­ку». Так по­лу­чи­ли кни­гу Ре­ми­зов, Блок, Куз­мин, Го­ро­дец­кий и все дру­гие, быв­шие с ни­ми. Не­смот­ря на то, что эф­фект этой бом­бы не­ожи­дан, «мис­ти­ки» об­ра­до­ва­лись «дет­ской ша­ло­сти» и при­ня­ли ее за обык­но­вен­ную хло­пу­шку».

Все­го из­да­тель­ством «Жу­равль» бы­ло вы­пу­ще­но око­ло двад­ца­ти книг и бро­шюр, а так­же пар­ти­ту­ры му­зы­каль­ных про­из­ве­де­ний Ма­тю­шина «По­бе­да над Солн­цем», «Осен­ний сон», «Дон Ки­хот».

«Жу­равль» про­су­ще­ст­во­вал до 1918 го­да. На по­след­них кни­гах — «Не­счаст­ный ан­гел» Рю­ри­ка Ив­не­ва (1917), «За­жжен­ная све­ча» Ин­но­кен­тия Ок­се­но­ва (1917), «Не­вы­пи­тое сердц­е» Ады Вла­ди­ми­ро­вой (1918) — на­зва­ние из­да­тель­ства зву­ча­ло уже по-дру­го­му: «Дом на Пе­соч­ной».

Из статьи Аллы Повелихиной

Был незаконнорожденным сыном Н. А. Сабурова и бывшей крепостной. Получил фамилию матери.

В шесть лет по слуху он научился аккомпанировать и играть песни, звучавшие вокруг, девяти лет сам сделал скрипку, правильно ее настроив. Виртуозную игру Миши на скрипке-«шмеле» услышал приятель брата, который и повел его к Виллуану, директору открывшейся в Нижнем Новгороде консерватории. Мальчика тотчас же приняли в консерваторию, и он начал заниматься здесь под руководством помощника директора Лапина. Последний взял Матюшина к себе на полный пансион, но внимания ему уделял мало. Как вспоминал сам Матюшин, самую большую школу он получил в качестве хориста и учителя певчих, которым стал в восьмилетнем (!) возрасте.

Семи лет самостоятельно выучился писать и считать. Также самостоятельно, по книжной графике, лубочным картинкам, иконам в церкви учился и живописи.

В Москву Матюшина привез старший брат-портной. И с 1875 по 1880 г. он учился в Московской консерватории. Также Матюшин продолжал и свои самостоятельные занятия — писал с натуры, копировал старых мастеров. Ему предложили поступить в Строгановское училище, но у семьи не было для этого средств: Матюшину приходилось подрабатывать уроками музыки и настройкой роялей. Главной московской школой было для него знакомство с музыкальной классикой на концертах и особенно на репетициях, где он впервые почувствовал и пытался для себя сформулировать проблему синтеза «звучания и цветности».

Стараясь избежать воинской повинности и найти подходящую работу, Матюшин выдержал конкурс на место скрипача Придворного оркестра в Петербурге. Молодой оркестр имел обширнейший репертуар, куда входили произведения классической музыки и все последние «новинки» западноевропейского и русского музыкального искусства, и, без сомнения, музыкант получил здесь высококлассную школу. А с конца 1890-х, когда был выстроен Панаевский театр, он стал играть и в итальянской опере.

Женившись на француженке, Матюшин вошел в круг петербургской богемы. Через жену он познакомился с художником Крачковским и по его совету поступил в школу Общества поощрения художников, где начал с азов. У него появилось много знакомых среди живописцев. В ней он учился с 1894 по 1898 г.

В 1900 г. Матюшин побывал на Всемирной выставке в Париже. Изучение собраний живописи, начатое в русских музеях, художник продолжил в парижском Лувре и в Люксембурге; особенно восхищали его полотна Ф. Милле и Э. Мане.

Учился Матюшин также и в частной студии Я. Ционглинского (с 1903 по 1905 г.) Его второй женой стала Елена Гуро, с которой он познакомился в студии, и которая оказала огромное влияние на все творчество Матюшина.

В начале века многих художников волновал вопрос о новых пространственных точках зрения в живописи — это называлось поиском «четвертого измерения». Матюшин, работавший в области физиологии зрения, оказался в центре технических и эстетических новаций. Постепенно вокруг него и Гуро складывается круг творческой молодежи, идущей в этом направлении. Об итальянском футуризме знали немного, и тем значительнее достижения русского авангарда, самостоятельно открывшего формулу Времени.

В 1909 г., войдя в группу Н. Кульбина «Импрессионисты», Матюшин познакомился с братьями Д. и Н. Бурлюками, поэтами В. Каменским и В. Хлебниковым. В 1910 г. группа Кульбина распалась, и Матюшин с Гуро выступили инициаторами создания кружка единомышленников для проведения докладов, выставок, издания книг — «Союза молодежи». Матюшин организовал собственное издательство «Журавль», в котором издавал книги футуристов.

В 1912 г. Матюшин познакомился с К. Малевичем, В. Маяковским, А. Крученых. Группа «Союз молодежи» выпустила знаменитый «Садок судей» (1-й и 2-й), провела ряд выставок.

1913 г. явился пиком кубофутуристической активности русского авангарда.

В этом же году Матюшин сочиняет музыку для постановки «Победы над солнцем» — футуристической оперы, либретто для которой написал А. Крученых, пролог — В. Хлебников, декорации и костюмы создал К. Малевич. Звуковой ряд этого произведения во многом опирался на всевозможные эффекты: в нем, в частности, звучал грохот пушечной канонады, шум работающего мотора и т. д.

атюшин выступал также и как писатель, художественный критик, публицист. В 1913 г. под его редакцией вышел русский перевод книги А. Глеза и Ж. Метценже «Кубизм».

«Победа над солнцем» — не единственный композиторский опыт Матюшина: в 1914 г. он напишет музыку для «Побежденной войны» А. Крученых, в 1920–1922-м вместе со своими учениками создаст серию музыкальных театральных постановок на основе произведений Е. Гуро «Небесные верблюжата» и «Осенний сон». Кроме сочинения музыки, Матюшин занимался также проблемами акустики и технических возможностей инструмента. Разрушая темперированную систему, исследователь изобретал звуковые «микроструктуры» (¼ тона, ⅓ тона), утверждая ультрахроматику. В 1916–1918 гг. он работал над созданием нового типа скрипки.

Октябрьская революция была встречена Матюшиным как долгожданное освобождение. С 1918 по 1926 г. Матюшин был преподавателем петроградских ГСХМ ВХУТЕИНа, возглавляя там мастерскую пространственного реализма. Главная исследовательская проблема, которой он занимался, — пространственно-цветовая среда в живописи. Поиски в этом направлении были продолжены и в петроградском Музее живописной культуры (1922), а затем — в ГИНХУКе. Здесь он руководил Отделением органической культуры, изучая взаимосвязи цвета, формы, зрительных, осязательных и слуховых раздражений при восприятии. Группа Матюшина называлась «Зорвед» (от «зорко видеть»). Теоретические положения «Зорведа» художник опубликовал в журнале «Жизнь искусства» (1923, № 20). Итогом работы стал «Справочник по цвету» (М.–Л., 1932).

Умер в Ленинграде 14 октября 1934 г.

Мы выдвинули впервые новые принципы творчества, кои нам ясны в следующем порядке:

 1. Мы перестали рассматривать словопостроение и словопроизношение по грамматическим правилам, став видеть в буквах лишь направляющие речи. Мы расшатали синтаксис.

 2. Мы стали придавать содержание словам по их начертательной и фонической характеристике.

 3. Нами осознана роль приставок и суффиксов.

 4. Во имя свободы личного случая мы отрицаем правописание.

 5. Мы характеризуем существительные не только прилагательными (как делали главным образом до нас), но и другими частями речи, также отдельными буквами и числами:

a) считая частью неотделимой произведения его помарки и виньетки творческого ожидания;

b) в почерке полагая составляющую поэтического импульса;

c) в Москве поэтому нами выпущены книги (автографов) «самописьма».

 6. Нами уничтожены знаки препинания, — чем роль словесной массы - выдвинута впервые и осознана.

 7. Гласные мы понимаем как время и пространство (характер устремления), согласные — краска, звук, запах.

 8. Нами сокрушены ритмы. Хлебников выдвинул поэтический размер — живого разговорного слова. Мы перестали искать размеры в учебниках — всякое движение рождает новый свободный ритм поэту.

 9. Передняя рифма — (Давид Бурлюк); средняя, обратная рифма (В. Маяковский) разработаны нами.

10. Богатство словаря поэта — его оправдание.

11. Мы считаем слово творцом мифа, слово, умирая, рождает миф и наоборот.

12. Мы во власти новых тем: ненужность, бессмысленность, тайна властной ничтожности — воспеты нами.

13. Мы презираем славу; нам известны чувства, не жившие до нас. Мы новые люди новой жизни.

1913
Давид БУРЛЮК, Елена ГУРО, Николай БУРЛЮК,
Владимир МАЯКОВСКИЙ, Екатерина НИЗЕН,
Виктор ХЛЕБНИКОВ, Венедикт ЛИВШИЦ, А. КРУЧЕНЫХ